Кира Измайлова - С феями шутки плохи [litres]

– Так как же вас все-таки околдовали?

– А вот этого я не помню, – помолчав, ответил он. – Кажется, хозяйка развела руками, мол, до чего привередливый гость попался! И сказала: что ж, раз так, иди с миром. А я спросил, вернет ли она меня домой. Ну а когда она ответила отказом, мол, иди как есть, я содрал какую-то драпировку, чтобы хоть голый зад прикрыть… Больше ничего не помню. Очнулся в том зале и увидел тебя…

– Вы взяли вещь, принадлежащую феям, – сказала я. – Не угощение, не подарок, но взяли. И тем самым дали им власть над собой. Ну а затем, наверно, они надели на вас свою одежду, и вы уже ничего не могли поделать.

– Должно быть… Надо же было так оплошать!

– Раздетым в здешнем лесу вы бы вовсе пропали, – ответила я.

– Тоже верно… Ты все же поспи, Маргрит, не то завтра тебе будет плохо.

– Здесь не называют имен, – напомнила я. – Хотя фея и так знает и мое, и ваше, другим их слышать не нужно.

Он молча кивнул, а я сильнее прижалась к нему и вскоре и впрямь уснула. В объятиях герцога было тепло и спокойно, а острый меч из холодного железа лежал у него под рукой…

Разбудил нас Волк.

– Хватит спать, – хмуро сказал он, – дорога не близкая. Я пока понял, куда нас леший завел, чуть с ума не сошел! Оно, конечно, феи теперь далеко, но и болото не близко. И других напастей хватает, так что лучше уйти подальше, пока день. Днем тут не особо озоруют, хватит зубов да клинка, если что!

– И на том спасибо. – Герцог поднялся и встряхнулся. Сегодня он выглядел куда лучше прежнего, словно там, в чертогах фей, из него выпили жизненные силы, а теперь они возвращались. Может, так оно и было? – Только я зверски голоден.

– Смотрите сами, сударь, сколько у нас осталось припасов, – показала я ему вьюки. – Который раз думаю, что сглупила, не взяла вьючную лошадь, но…

– Перестань, – поднял он руку. – В походах, бывало, таких вот припасов на пару недель хватало. А станет совсем худо… ну что ж, придется зарезать Браста.

– Что вы такое говорите! – испугалась я. – И… не думайте даже, сударь, он же пил здешнюю воду и щипал траву, кто знает, что может приключиться, если вы решите им поужинать?

– Ничего хорошего, – встрял Волк. – Я-то сожру и не поморщусь, а вам лучше и не пробовать. И давайте поживее!

– Правда, нечего мешкать, – кивнул герцог и принялся седлать коня. – Перекусить можно и на ходу. Идти я уже могу, так что поедем напеременку.

– Лучше уж вы садитесь верхом, – возразила я, – а мы с сестрой, если бежать бегом не придется, и так прогуляемся. Повторяю, мы-то не голодали!

У меня болели ноги, а уж что чувствовала Агата, сроду не ходившая пешком дальше чем от дома до лавки, и подумать страшно, но она кивнула, соглашаясь со мною.

– Ладно… – помолчав ответил герцог, проверил подпругу и на этот раз сумел сесть в седло сам, без нашей помощи. – Тогда отправляемся. Указывай дорогу, Волк…

Тот фыркнул и побежал вперед, то и дело останавливаясь принюхаться и приговаривая:

– Вот так завел старик, вот так запутал… Чтобы феям так же плутать до скончания веков!

– Волк, а почему и ты, и лиса говорили, что не подойдете к кругу фей? – спросила Агата. – Что в нем такого страшного?

– Людям, может, и ничего, если плясать не пойдут, – мрачно отозвался он, – а на нас он вроде дурмана действует. На пару минут подойти – оно еще ладно, я же с вами ходил. А если задержаться, начинает в сон клонить, а проснешься или нет, неизвестно. Говорят, много наших так сгинуло: кто во сне умер, кого падальщики живьем сожрали.

– Вот оно что… – Агата шагала рядом с Волком, положив руку ему на загривок. Он был достаточно велик, чтобы ей даже не приходилось наклоняться. – Про такое я и не слыхала.

– Тут много такого, о чем люди не знают, – вздохнул он, а я крепче взялась за стремя. – И не надо им знать.

– А ну как попадешь сюда, вот как мы, да незнаючи? Верная погибель!

– Ну да. А не нужно соваться в такие края. Вам тут не рады. Вернее, – Волк усмехнулся во всю пасть, – полакомиться никто не откажется. А вот радушного приема не жди… Тихо!..

Впереди что-то трещало, будто великан ломился через кусты…

Это и был великан – громадный бурый медведь неторопливо, вразвалочку вышел нам навстречу.

– Кто это ко мне пожаловал? – поинтересовался он, разглядывая нашу пеструю компанию. Пока миролюбиво, но от кого-то я слыхала, что медведи – самые опасные звери, по ним никогда не поймешь, что у них на уме.

– Здоров будь, дядюшка! – негромко сказал Волк, прижав уши. – Позволь пройти по твоим землям! Старик леший из Серого леса нас сюда отправил, чтоб, значит, мы от фей успели оторваться…

– А-а-а, – пробасил медведь, усевшись наземь. – То-то, чую, дух знакомый!

– Так он сам нас провел, эту вот девицу на своей спине довез, – Волк толкнул носом Агату.

– Вон даже как… – медведь почесал за ухом. Когти у него были страшенные. – Похоже, сильно эти люди феям-то досадили, а?

– Да уж изрядно, – ухмыльнулся Волк. – Феи, стало быть, этого вот всадника украли, а девицы пошли его выручать. Ну и выручили, а тем, сам понимаешь, это как острый нож! Чтоб смертные да справились, да еще удрать успели… Правду сказать, еле-еле оторвались от погони, спасибо лешему! Только нужно дальше идти, не то нагонят… Пропусти, дядюшка, сделай милость! Я тебе зайцев наловлю!

– Ну ладно… – подумав, махнул лапой медведь. – Идите уж. Дорогу знаешь? Вдоль оврага, у двойной осины налево…

– Дядюшка, нам в березняк не надо, там живо отыщут. Нам бы в Черный лес, – негромко сказал Волк. – Авось проскочим, солнце еще высоко!

– Вот ведь… жизнь недорога! – буркнул тот. – Тогда опять же вдоль оврага, только по правой стороне, не спутай, а за малинником еще правее бери. Как раз туда и выйдете. Идите, идите, – замахал он обеими лапами. – Я тут посижу, посторожу.

– Благодарствую, дядюшка, – негромко ответил Волк. – А ты поберегись – капканы начали ставить такие, что и ты не враз вырвешься. Поглядывай под ноги.

– Непременно, и своих предупрежу, – степенно кивнул медведь.

– Может, его угостить чем-нибудь? – шепотом спросила Агата.

– Не надо, он сытый, – так же ответил Волк. – Гляди, как лоснится. А на подачку обидится, я его давно знаю…

– А я все слышу, – сказал медведь. – И вовсе я не обижусь, м-да, полакомиться и я люблю!

– Хлеба немного осталось, – произнесла я, порывшись во вьюке, но отложив, однако, большую часть для герцога. – Изволите отведать?

– Отчего ж нет, – довольно ответил медведь и протянул лапу за подношением. – А соли, соли не будет?